— Наиболее правильная — вытянутая, прямоугольная, или слегка трапециевидная, она обеспечивает лучшую систему отражений звука. Такая форма, например, у зала Академической капеллы в Петербурге, — Павел открывает энциклопедию «Органы России» и показывает фотографии. — Это один из самых удачных залов в акустическом плане. Светлановский напоминает подкову, но акустика в нём тоже довольно хорошая. В том числе благодаря грамотному расположению органа: инструмент широкий, занимает пространство от самого пола до потолка, его звук словно обнимает зал.
Материал, которым облицованы стены, тоже важный фактор: поверхность должна правильно отражать звук.
— Один из лучших вариантов для отделки зала — сибирская лиственница. Порубить её на дрова почти невозможно: волокна очень плотно сплетены. То, что нужно для акустики, — рассказывает физик.
После того как эксперты оценят основные параметры — объём, высоту, форму зала, — они переходят к расчёту точных акустических показателей. Их выводят по формулам архитектурной акустики.
Главный показатель — время реверберации, то есть степень гулкости зала. Чтобы приблизиться к храмовой акустике, в зале размера Светлановского реверберация должна быть не меньше 2,8 секунды. Представления об идеальной акустике концертных залов меняются с течением времени так же, как и представления о красоте человеческого тела: когда-то в моде были пышные формы, потом это стали называть лишним весом.
— В 1963 году открыли зал Берлинской филармонии — работа акустиков никому не понравилась. Их осуждали, поначалу публике казалось неправильным звучание в зале. Но спустя годы зал стал считаться эталонным, — отмечает акустик.
Ещё один показатель, который обязательно учитывают при создании концертного зала, — Clarity Index, или C80 — индекс ясности звука. Это отношение энергии звукового сигнала, который был воспринят слушателем за первые 80 миллисекунд после прекращения подачи звука, и энергии сигнала по прошествии этого времени, когда звук постепенно затухает. При правильном соотношении звук будет казаться более чистым и прозрачным. Показатель ясности не определяется для всего зала сразу (как время реверберации), он локальный, например, для первых рядов партера и балконов его необходимо рассчитывать по отдельности.
— В первом ряду слишком высокий индекс ясности, — объясняет физик-акустик. — Сигнал со сцены идёт фактически прямой, а отражения приходят ослабленными. А в области задних рядов сигнал слабее, поэтому в зале надо создавать дополнительные отражающие поверхности.
— А где в органном зале самое удачное место для слушателя?
— Как ни странно, на балконе, а не в партере, — улыбается Павел. — На органных концертах сам я люблю сидеть в первых рядах балкона, чуть сбоку. Когда воспринимаешь звук сверху и немного асимметрично, лучше чувствуешь, где левая половина органа, где правая, — звук становится более рельефным. И если что-то не так прозвучало, проще понять, где что подправить.