Рукопись Войнича — таинственная книга, написанная около 600 лет назад неизвестным автором на неизвестном языке с использованием неизвестного алфавита.
...Книга как книга, с картинками, старинная, написанная от руки на пергаменте. Нет исправлений, помарок, но нет и буквиц, выраженных полей и других атрибутов профессионального переписчика. Титульного листа, оглавления нет. Напоминает трактат с какой-то алхимической направленностью. Можно сказать: «Ну и что такого? Мало ли древних рукописей сохранилось». Но загадка манускрипта в том, что такая письменность больше вообще нигде не встречается...
Рукопись Войнича пытались расшифровать множество раз, но до сих пор безо всякого успеха. Она стала «Святым Граалем» криптографии.
По результатам радиоуглеродного анализа четырёх образцов манускрипта было установлено, что рукопись была создана между 1404 и 1438 годами н.э. Книга назва на именем библиофила Вилфрида Войнича (мужа известной писательницы Этель Лилиан Войнич, автора «Овода»), который приобрёл её в 1912 году. Сейчас она хранится в Библиотеке редких книг Бейнеке Йельского университета.
Манускрипт Войнича написан с помощью неизвестной системы письма
В книге 242 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы — 15 на 23 см, толщина книги — меньше 3 см. Пробелы в нумерации страниц (которая, видимо, была произведена значительно позже написания книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны до обретения книги Вилфридом Войничем, изначально книга содержала не менее 272 страниц. Текст написан птичьим пером, им же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги.
За исключением завершающей части книги, на всех страницах есть иллюстрации. Судя по ним, в книге несколько разделов, разных по стилю и содержанию:
«Ботанический». На каждой странице находится изображение несуществующего или исчезнувшего растения и несколько абзацев текста — манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков — увеличенные и более чёткие копии набросков из «фармацевтического» раздела.
«Ботанический» раздел содержит изображения растений
«Астрономический». Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания. Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с арбалетом для Стрельца и т. д.).
«Биологический». Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнажённых женщин, купающихся в прудах или протоках, соединённых скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны.
«Космологический». Круговые диаграммы, непонятного смысла. Этот раздел имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с девятью «островами», соединёнными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.
Трёхстраничное вложение из манускрипта включает схему, предположительно астрономическую
«Фармацевтический». Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.
«Рецептный». Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых пометками в форме цветка (или звезды).
Текст определённо написан слева направо, со слегка «рваным» правым полем. Длинные секции разделены на параграфы, иногда с отметкой начала абзаца на левом поле. В рукописи нет обычной пунктуации. Почерк устойчив и чёток, как если бы алфавит был привычен писцу, и тот понимал, что пишет.
В книге более 170 000 знаков, обычно отделённых друг от друга узкими пробелами. Большинство знаков написаны одним или двумя простыми движениями пера. Алфавитом из 20—30 букв рукописи можно написать весь текст. Исключение составляют несколько десятков особенных знаков, каждый из которых появляется в книге 1—2 раза.
Более широкие пробелы делят текст на примерно 35 тысяч «слов» различной длины. Похоже, что они подчиняются некоторым фонетическим или орфографическим правилам. Некоторые знаки должны появиться в каждом слове (как гласные в английском), некоторые знаки никогда не следуют за другими, некоторые могут удваиваться в слове (как два н в слове длинный), некоторые нет.
Статистический анализ текста выявил его структуру, характерную для естественных языков (это исследование опубликовано совсем недавно, в 2013 году, в журнале Plos One, проведено итальянцем Марчелло Монтемурро). Например, повторяемость слов соответствует закону Ципфа, а словарная энтропия (около десяти бит на слово) такая же, как у латинского и английского языков. Некоторые слова появляются только в отдельных разделах книги или только на нескольких страницах; некоторые слова повторяются во всём тексте. Повторов очень мало среди примерно сотни подписей к иллюстрациям. В «ботаническом» разделе первое слово каждой страницы встречается только на этой странице и, возможно, является названием растения.
Язык рукописи Войнича кое в чём весьма непохож на существующие европейские языки. Например, в книге почти нет слов длиной более десяти «букв» и почти нет одно- и двухбуквенных слов. Внутри слова буквы распределены также своеобразно: некоторые знаки появляются только в начале слова, другие только в конце, а некоторые всегда в середине — расположение, присущее арабскому письму (ср. также варианты греческой буквы сигма), но не латинскому или кириллическому алфавиту.
Текст выглядит более монотонным (в математическом смысле) по сравнению с текстом на европейском языке. Есть отдельные примеры, когда одно и то же слово повторяется три раза подряд. Слова, различающиеся лишь одной буквой, также встречаются необычно часто. Весь «лексикон» рукописи Войнича меньше, чем должен быть «нормальный» набор слов обычной книги.
Так как алфавит манускрипта не имеет визуальной схожести ни с одной известной системой письма, и текст до сих пор не расшифрован, единственная «зацепка» для определения возраста книги и её происхождения — иллюстрации. В частности, одежды и убранство женщин, а также пара за́мков на диаграммах. Все детали характерны для Европы XV—XVI веков.
Самым первым точно известным владельцем книги был Георг Бареш, алхимик, живший в Праге в начале XVII века. Бареш, по-видимому, был также озадачен тайной этой книги из его библиотеки. Узнав, что Атанасиус Кирхер, известный иезуитский учёный из Римской Коллегии, опубликовал коптский словарь и расшифровал (как тогда считалось) египетские иероглифы, он скопировал часть рукописи и послал этот образец Кирхеру в Рим (дважды), прося помочь расшифровать его. Письмо Бареша 1639 года Кирхеру, обнаруженное уже в наше время Рене Цандбергеном — самое раннее известное упоминание о Рукописи.
Осталось невыясненным, ответил ли Кирхер на просьбу Бареша, но известно, что он хотел купить книгу, однако Бареш, вероятно, отказался её продать. После смерти Бареша книга перешла его другу — Иоганну Маркусу Марци, ректору Пражского университета. Марци предположительно отослал её Кирхеру, своему давнему другу. Его сопроводительное письмо 1666 года до сих пор прикреплено к рукописи. Среди прочего, в письме утверждается, что её первоначально купил за 600 дукатов император Священной Римской империи Рудольф II, который считал книгу работой Роджера Бэкона.
Дальнейшие 200 лет судьбы рукописи неизвестны, но наиболее вероятно, что она хранилась вместе с остальной перепиской Кирхера в библиотеке Римской коллегии (ныне Григорианский университет). Книга, вероятно, там и оставалась, пока войска Виктора Эммануила II не захватили город в 1870 году и не присоединили Папское государство к Итальянскому королевству. Новые итальянские власти решили конфисковать у Церкви большое количество имущества, в том числе и библиотеку. Согласно исследованиям Ксавьера Чеккальди и других, перед этим множество книг из университетской библиотеки были спешно перенесены в библиотеки сотрудников университета, имущество которых не подлежало конфискации. Переписка Кирхера была среди этих книг, а также, очевидно, там была рукопись Войнича, так как в книге имеется экслибрис Петруса Бекса, в то время главы иезуитского ордена и ректора университета.
Библиотека Бекса была перенесена на виллу Мондрагоне во Фраскати — большой дворец близ Рима, приобретённый обществом иезуитов в 1866 году.
В 1912 году Римская коллегия нуждалась в средствах и решила в строжайшей тайне продать часть своей собственности. Разбирая на вилле Мондрагоне сундуки с книгами из собрания Кирхера, Вилфрид Войнич наткнулся на загадочный манускрипт. Всего он приобрёл у иезуитов 30 рукописей, в том числе и эту. После приобретения книги Войнич разослал её копии нескольким специалистам для расшифровки. В 1961 году, через год после смерти его вдовы, Этель Лилиан Войнич, книга была продана её наследницей Энн Нилл другому книготорговцу Хэнсу Краусу. Не найдя покупателя, в 1969 году Краус преподнёс манускрипт в дар Йельскому университету.
Авторство манускрипта Войнича приписывается многим людям. Далее перечислено несколько распространённых догадок:
Роджер Бэкон (1214—1294), францисканский монах.
Джон Ди (1527—1609), математик и астролог при дворе королевы Елизаветы I.
Иоганн Тритемий (1462-1516)
Парацельс (1493-1541)
Эдвард Келли (1555—1597), алхимик, компаньон Джона Ди.
Вилфрид Войнич (1865—1930), библиофил, антиквар и первооткрыватель рукописи.
Якоб Хорчицки (1575—1622), врач, ботаник и фармацевт, личный врач Рудольфа II и смотритель его сада.
Иоганн Маркус Марци (1595—1667), богемский врач и учёный, ректор Пражского университета.
Рафаэль Мнишовски (1580—1644), богемский юрист и писатель, друг Иоганна Маркуса Марци.
Энтони Эскем (примерно 1517—1559; его старший брат, Роджер, родился в 1515 или 1516, астролог.
Все эти догадки противоречат данным радиоуглеродного анализа, согласно которым книга написана между 1404 и 1438 годами. Роджер Бэкон умер более чем за 100 лет до начала этого периода, остальные фигуранты родились не ранее 1462 года.
Рукопись пока не спешит раскрывать свои тайны.