Наука науке рознь. Можно в десятый раз измерить прочность резины и похвастаться тем, что у тебя 200 статей на эту тему, а можно в стопиццотый раз запустить радиоуправляемого жука-киборга и возрадоваться, что он наконец полетел куда надо... Я думаю, вы прочувствовали уровень одного и другого исследования – они как будто из разных эпох. И такие сравнения можно привести не только в науке. И в футболе, как недавно пришлось убедиться на Евро-2012, можно увидеть очень разные подходы – к болельщикам и к игре. То же самое касается любой другой сферы деятельности.
Единственное отличие науки от этих «других» – она формирует, изобретает для них подходы. Если не знать, как достичь результата, то какое бы ни было отношение к делу, всегда, как в том анекдоте, будет получаться автомат Калашникова. Вещь, конечно, хорошая, но и на нее найдется в современном мире управа.
Науке самой тоже нужны подходы. Да, безусловно, есть методология науки, где заложены ее основные принципы, например, концепции воспроизводимости результатов, материализм и прочее… Но речь не об этом. Речь о том, какая должна быть наука, чтобы она была постоянным поставщиком результатов, обогащающих ее саму и все остальные виды деятельности. Какова она, наука об организации науки (далее будем называть ее ON-наука)?
Думается, что во многих странах, в том числе и Советском союзе, ON-наука всегда существовала в том или ином виде. И осмелюсь утверждать, что эта ON-наука к середине и уж точно концу XX века стала самой главной. Она – вершина пирамиды. Если в ней что-то не так концептуально, то все области знаний будут иметь крайне низкий выхлоп, минимальную эффективность. Мне кажется, как раз это мы сейчас видим в России.
Многие ученые в нашей стране говорят – мало денег. Да, и это тоже один из тех концептуальных элементов ON-науки… необходимый элемент, но далеко не достаточный. Ущербность этого элемента и многих других, в частности, бюрократических барьеров и отживших «советских» анахронизмов, привела к тяжелой неконкурентоспособности большинства научных дисциплин в нашей стране. Остались в ней лишь островки, могущие похвастаться какими-либо достижениями.
И что теперь с этим делать? В последние 5-7 лет предприняты некоторые шаги по устранению проблемы – госконтракты Минобрнауки, «Роснано», «Сколково». Шаги, пожалуй, разумные, но недостаточные – таково общее мнение. А в ряде случаев совсем неправильные. Когда «Роснано» закупает за рубежом технологии и заводы по производству тонкопленочных батарей, RFID меток, литий-ионных аккумуляторов и «планшетов Чубайса», хочется закричать – что же вы делаете?!
В современном мире нельзя покупать современные технологии – пока их перевезете да выйдете на производство, они безнадежно отстанут. Да даже в тот момент, как вы их купили – они уже устарели, потому что вам не продадут ничего свежего, но с усердием станут заменять новинками проданное и на ваши деньги создавать вам конкурента. Если покупать, то хотя бы с командой, которая будет беспрестанно трудиться над обновлением ваших технологий…
Знакомясь с зарубежной наукой и сравнивая ее общий уровень с наукой российской, начинаешь задумываться о том, что не надо пытаться ее догнать и обогнать. Это потребует громадных усилий, которые нам не потянуть, и много времени, которого у нас нет. Мы безнадежно отстали в междисциплинарных областях науки и технологий, которые сформировались во 2-й половине XX века – молекулярной биологии, нанотехнологиях, электронике, фармацевтике. Еще немного – и отстанем безнадежно в космических технологиях, экспериментальной физике и современной химии, где правит бал направление «умных» самоорганизующихся структур.
Что делать с собственной электроникой, если Intel/Apple/китайцы все равно сделают лучше/красивее/дешевле? За примером далеко ходить не надо – возьмем тот же «планшет Чубайса» (да и тот имеет под собой иностранную основу). Тут может быть только три выхода - все время снабжать отрасль дотациями, закрыть ее или… опустить железный занавес. Выбираем между плохим и очень плохим? А ведь туда идут очень большие деньги, которые можно пустить совсем на другое – на хорошее.
И вот ответ «куда» пустить: нам не нужно никого и ничего нагонять - нам нужно создать свои гонки, где мы будем первыми и единственными, где у нас не будет конкурентов. Причем создать гонки на двух принципиально разных уровнях.
Уровень первый – это технологии и достижения науки, которые выше на голову существующих аналогов. Которые выведут эти сферы на принципиально другой уровень. За примерами далеко ходить не надо. Вместо строительства заводов по производству солнечных батарей и вступлению в конкурентную борьбу с десятками и сотнями аналогичных фирм и фирмочек на западе (РОСНАНО) - форсированный поиск в соответствующих областях науки с одной единственной целью – сделать дешевый как грязь солнечный фотоэлемент. Вы скажете: зарубежная наука тоже ищет. Да, но там промежуточный продукт на этом пути – уже успех, часто воплощающийся в коммерцию. Для нас промежуточный продукт на этом пути не интересен. Нужен только максимальный результат.
Вместо покупки заводов по производству литий-ионных аккумуляторов – форсирование науки магний-ионных аккумуляторов – многократно лучших устройств. Настолько лучших, что автомобиль с бензиновым двигателем просто не конкурент электромобилю с таким аккумулятором. Многие в мире здесь роют, но никто успеха пока не добился. Значит, это – наша тема. Третий пример – вместо развития кремниевой электроники – разработка квантового компьютера. И здесь надо постараться успеть первыми, так как сливок никто еще не снял.
Уровень второй – проблемы науки, отдачу от которых просто невозможно себе представить полностью, но фундаментальное значение которых просто огромно, и, главное, в мире никто не должен над ними работать и ими интересоваться. Размах и характер подобных задач можно передать следующей фразой: «Талант бьет в цель, в которую никто не попадает (вспомните уровень первый). Гений бьет в цель, которую никто не видит (это уже второй уровень)». Примеры я привести не могу: увы, не гений, который бы эти цели увидел.
Таким образом, объединяя эти две мысли:
- Мы отстали, и не нужно никого нагонять;
- Мы должны создавать свои собственные, двухуровневые гонки;
мы получаем концепцию для нашей ON-науки – науки об организации науки. Принятие этой концепции не означает, что всю «остальную», не вписывающую в эту концепцию, науку, надо закрыть. Дело в том, что число проектов, изначально вписывающихся в концепцию, счетно. Они не могут существовать в научном вакууме, сами по себе. И если «остальная» наука не захочет присоединиться к ним идеологически, разделив их «идеалы» и создав свои собственные проекты, по духу соответствующие уровням 1 и 2, то она попросту останется для них средой для подпитки, питательным бульоном, неким хранителем традиции, в конце концов.
И последнее. Потребуются средства для защиты всего созидаемого в рамках новой парадигмы. Иначе через некоторое время, мы обнаружим то же самое в Китае, сделанное за меньшие деньги и поэтому более конкурентоспособное. Нужен принципиально новый способ защиты интеллектуальной собственности, в том числе воплощенной в технологии изделия. Чтобы изделие нельзя было разобрать и скопировать. Я не знаю, как это сделать. Это задача для «уровня 2».
И.М.